Я играла в куклы до четырнадцати с половиной лет.
В двенадцать же я прочитала в одной из любимых в то время книг «Тайна чаек», где главная героиня, лет ей было почти столько, сколько мне, когда читалась эта книга, жалуется отцу, что сверстницы над ней смеются из-за того, что она всё ещё играет в куклы. Отец у неё был мудрый человек, который сказал, что когда придет время, она даже не заметит, как уже давно не брала куклу в руки. Когда придет её время, и не стоит стесняться своих желаний, потребностей и увлечений – как и всему на свете, для них есть своё время.
Этот момент мне запомнился очень хорошо. Наверное, я тогда тоже думала, правильно ли то, что моя настольная книга с 7 лет – «Пеппи Длинныйчулок» и помимо неё меня мало что интересовало. Так длилось до тех же четырнадцати. Правда, мои мама с папой были не так мудры, как папа Тэффи и их волновало, почему это я читаю одну и ту же книгу вот уже столько лет подряд. Думаю, именно поэтому слова книжного папы меня приободрили и сделали увереннее в этом вопросе. Книги и куклы, куклы и книги, но вернусь к тому, с чего начала.
Надо мной девчонки не смеялись. Думаю, это было потому, что никто в общем-то и не знал, о моем, так сказать, увлечении. А если бы и знал, что с того? Я обожала свою гимназию и тех, кто там в неё учился. Все мы там были с причудами. Одна из нас считала себя самой красивой и вообще лучше всех, а вторая обожала длинные юбки! Кошмар и ужас! В тринадцать лет думать, что ты самый-самый (правда, она действительно была красивой девочкой), а носить юбки полагалось только короткие – так думала я, которая их и носила. Короткие. Ну, а я играла в куклы – говорю же, каждому своё.

бла-бла-блаУ меня была немецкая кукла, которую я назвала Маргарита, в честь своей любимой т.Риты. Это имя я обожала в детстве, а кукла была самой красивой. Только одно – у неё были короткие волосы, я же любила длинные. Была у меня кукла без ног. Я всё хотела её выбросить, даже не знаю откуда она взялась! Но выбросить я не могла – у неё-то как раз были самые длинные и замечательные волосы из всех моих кукол. Почему-то я звала её Наташей. Может быть, так выражалась моя агрессия по отношению к ней – ведь ни тогда, ни сейчас – это имя не моё любимое уж точно! Мне она не нравилась и нравилась, как не нравилось имя, что я ей дала и нравились волосы, что у неё были. Другую куклу я не помню, как звали – она была похожа на Харуку из «Фури-Кури» - коротковолосая, рыжая и взбалмошная. У неё были самые длинные волосы, отчего она лучше всех прыгала в резиночку, которую я натягивала между ножками стульев.
В то время все мои девчонки прыгали в резиночку, а мне было нельзя. То есть можно, но «на первых» и «на вторых» - дальше меня выручали подруги «по команде», а я стояла и смотрела. Зато вечером, когда школьный автобус нас всех уже развез по домам, а уроки были сделаны, я могла прыгать и на «третьих», и на «четвертых», и даже на немыслимых «пятых». Через кукол, конечно!
Иногда мне хотелось играть в больницу. Вот только.. Мистика? Через сутки, после того, как я кутала и лечила кукол, мама кутала и лечила меня. В конечном итоге, я стала побаиваться своих желаний играть в больницу, т.к. после этого непременно заболевала! А играть мне хотелось аккурат раз в полгода. И только, став уже старше, я выявила эту закономерность в игре в «Hospital» - сначала я просто в него играла, забросила, и вот у меня начали возникать порой потребности поиграть, и я тут же заболевала. И в очередной раз, вместо того, чтобы удовлетворить своё желания загрузить игрушку, я начала преждевременное лечение: пить побольше, есть витамин С – тогда моя болезнь протекала легче других. Я училась прислушиваться к своему организму через такие вот бессознательные импульсы.)

Куклы. Был у меня и кукло-мальчик. Я считала это своим достижением – кукло-девочек было много, а мальчики – редкость. Мальчика я назвала Костя – в те времена это было моё любимое имя.
А ещё у меня была сестра. Та самая, про которую я пишу и сейчас. Она была и остается младше меня на пять лет и, конечно, все думали, что в куклах-то она нуждается намного больше, чем я. Соответственно, их ей и дарили. Тогда наши вещи часто путались между собой. Мои равно её, её равнялись моим. И все эти пупсы, красивая кукла Эмили (тут видно, что я уже постарше. Русские имена мне нравились только в детстве. Не нравятся мне они и сейчас – за очень редким исключением), барбиобразные куколки, мебель для них – то, на что моя сестра, как мне кажется, обращала мало внимания – всё это вызывала у меня неподдельный интерес и воодушевляло.
Я строила пупскам домики из кубиков, а потом начала лепить «коробки-стенки» из пластилина в ящиках своей мебели. Это было увлекательно. Когда кукол не хватало, я брала папины шахматы и подрисовывала им на донышке разноцветные точки. Точки одних цветов были одной семьёй. Обожала лепить семьи пингвинов и дома для них. Что только не придумаешь в детстве?!

Была и настоящая Барби из розового магазина на Алексеевской. К сожалению, сейчас магазина уже давно нет. Мы приехали туда с мамой, и у меня была возможность потратить определенную сумму денег. Ровно столько стоила Скиппи-русалка с двумя девочками близняшками. Они были такие очаровательные, что я растерялась. Приехала я за Барби, хотелось мне именно с таким лицом, а тут Скиппи с малышками – выбор был не простой. В конечном итоге я все же купила Барби. Т.к. она стоила меньше, чем набор со Скиппи, я купила ещё одежду для Барби и собачку. Всё те же двенадцать лет. Моя сестра- 7-лет отроду, увидев мою куклу, потащила своих родителей в магазин и.. купила точно такую же! Из всего множества, что там продавалась, она выбрала такую, как была у меня. Лишь моя была в голубом наряде, а её – в розовом. А мне так хотелось увидеть, кого же она там купит! И я так была расстроена – зачем нам две одинаковые Барби, думала я и почему я не купила Скиппи? – это было самым обидным. В то же время, понимая, и почему так произошло, и почему я купила именно ту, которую купила.
Всё закончилось так, как и говорил отец Тэффи. Само собой. Это сейчас, рассматривая те времена в ретроспективе, я вижу эдакий обрыв. Но тогда его не было. Была моя последняя купленная кукла - она стоит у меня в комнате, а в дневе были её фотки – Ванда. А по телевизору шел впервые сериал «Пеппи Длинныйчулок» - тот самый, старенький, шведский. Он шел, мне привезли эту куклу, а дальше. Дальше в своих воспоминаниях, я уже гуляю по Стокгольму, смотрю на крышу, где жил Карлссон, путешествую по музею сказок, вижу домик Пеппи и всё это во мне вызывает не больше чувств, чем остальное, хотя всего каких-то пол года назад.. А я просто перешла в 9-ый класс, влюбилась первый раз в мальчика серьезно, да ещё много чего тогда произошло, что оставило в прошлом одно, зато открыло место совершенно другому.

С тех пор прошло очень много лет – практически столько, сколько мне было на момент описанных выше событий. И я вдруг начала играть в куклы вновь. Мы все тащим что-то из прошлого – некие якоря-успокоительные. Куклы в те времена меня поддерживали и успокаивали, сейчас мне это нужно, как, может быть, никогда раньше – куклы появились в моей жизни.
А ещё мои друзья постепенно окукливаются, что радует безумно – я люблю, когда не одна. Я люблю быть похожей с кем-то. Именно в такой вот формулировке.
Ну, а вообще: к чему я всё это? А к тому, что у меня появился новый житель – Вайолет (практически новоиспеченный профессор Джуланн из «Тайной истории», только не такая неприятная. Хотя, я помню, мне он очень даже нравился по книге). Вайолет появилась с ДП, благодаря Кате- Hasselnott. С подстриженными волосами - это плохо, но дешевая и.. Прекрасная. Я не думала, что когда-нибудь скажу такое про J-Doll, но она такая и есть. Совсем хрупкая и невесомая – даже по сравнению с момоками, и в действительно потрясном аутфите – в жизнь тоже, не только на фотографиях.
Я должна была забрать её в прошлую среду, но заболела. Поэтому муж согласился забрать вместо меня в субботу, а продавец пошла на встречу. Мужу своего я заразила и в субботу он чувствовал себя отвратительно. Я тоже.. Несмотря на это, он поехал, привез мне её и.. Я очень-очень рада, да =))