Если вы когда-либо были в Сиреневом городе, то, конечно, должны знать улицу Серпантинов и тот дом, о котором будет идти речь в моем рассказе.
Говорят, что на этой улице, расположенной в самой старой части Города, творится не мало странных вещей, но сейчас я не о них. А о маленьком, покосившемся домике, сделанным из коробок и прогнивших досок, и обитателе этого домика. Его прозвали – Том- грустный гном.
Никто на самом деле не знал – был ли Том настоящим гномом, и бывают ли гномы вообще, но то, что в Томе было метр и ещё четвертинка, и то, что с его лица не сходило плаксивое выражение – это знали все.
Может быть, никаким гномом он и не был вовсе, тогда то, что он был такого маленького роста, и объясняло его грусть, кто знает - кто знает?..
Да дело было даже не в этом.
Том был крепко сбит, и не смотря на свой маленький рост, умудрялся поднимать предметы, весом, а порой и размером, раза в три больше его самого. Тем он и зарабатывал себе на жизнь – разгружая паромы, что причаливали в Сиреневый город, со стороны океана. Ни каких подъемных кранов не надо было, да и людей тоже – один Том.
Вообще, могло сложиться впечатление, что Том – одиночка. Он любил не только один работать, он любил все делать один. В кабаки ходил – один, прогуливался – тоже, искал доски для дома – тоже один. А, может быть, именно это и было причиной его грусти?
Люди уже лет сто как (да-да, Том был долгожитель, причем выглядел он не старше сорока), перестали ему предлагать свою помощь. Только иной раз, найдется какая добрая душа, ни разу о Томе раньше не слышавшая, принесет ему вкусную похлебку, постучит в картонную дверь, а он ей:
- Оставь за дверью, что принесла!
А потом, помолчав, добавит скупое «спасибо».
Несмотря на неказистую благодарность, грубый тон отпугивал тех, кто проявлял к нему доброту.
А Том, тем временем, подождет, когда добрый человек или добрая леди, исчезнет за поворотом Серпантинов, возьмет похлебку и зальется слезами. А потом ещё и ворчит, что подарки ему делают пересоленные.
А после, достанет из под матраса жестяную коробку из-под Рождественского печенья – откуда она у него, Том уже и не помнит, и начнет деньги пересчитывать, что заработал, разгружая паромы. Отсчитает несколько бумажек, положит в коныерт, заклеит его и прямиком на почту к Сесиль – отправлять, значит.
Кому? Куда? Никто и не знает. Даже Сесиль, ибо девушка она порядочная и на адрес за все то время, что на почте работает даже и не смотрит, так как чувствует людей хорошо. И, кажется, ей, что Тому бы стало ещё грустнее от того, что узнает она, куда письмо его направляться будет.
А люди в округе перешептываются в недоумении – куда это Том заработанные деньги девает, и отчего дом себе нормальный не купит, или хотя бы квартирку на чердаке каком, чтобы по размерам была.
Так что живет в сиреневом городе такой Том – грустный гном, который просто идеальная мишень для сплетен, из-за ореола окружающих его тайн.
Ведь люди любопытны, и не зависит это от города.
Том понимает, но ему все равно порой грустно-грустно.